Сулин Игорь Викторович. Рядовой, пулеметчик В/ч пп 51884, 180-й МСП, 108-я МСД (г. Кабул)
12.05.1967 – 15.06.1987
Он любил жизнь
Есть люди, о которых говорят: он вкусно живет. Так-то у этого человека все в жизни ладится и получается, что кажется со стороны – все само в руки идет. Как известно, кто ноет – беду притягивает, а кто из-за чепухи не расстраивается, а над неприятностями посмеивается – от жизни радость получает. Тем более если жизнь любит, как Игорь Сулин. Он все делал с завидным увлечением: учился, работал, отдыхал. В шестнадцать лет вдруг увлекся радиотехникой. Сам приемник собрал, сам его к радиопроводам присоединил: залез на столб, провод прицепил и в дом провел. Слушайте музыку да передачи всякие!
А однажды борьбой увлекся и сразу по-настоящему ею занялся: записался в ДСО «Урожай», стал в соревнованиях участвовать. Второй юношеский разряд получил.
Закончив восемь классов в пензенской средней школе № 12, в девятый класс не пошел, а поступил в механический техникум – уж больно хотелось поскорее взрослым стать и специальность получить. Как и всех студентов, Игоря посылали на уборку урожая. Он, конечно, житель городской, с особенностями деревенского труда мало знаком. Но работа везде работа, и делать ее вполсилы и сачковать не привык. Что поручали, то и делал, не обращая внимания на подначки любителей полежать в борозде или посидеть в тенечке возле трактора. А на селе работящих сразу примечают – вот Игоря и Почетными грамотами награждали. Явление для студентов нечастое.
Как-то раз посмотрел Игорь на голубое небо, на самолет в вышине и подумал: «А как же земля оттуда, сверху выглядит?» И тайком от родителей записался в школу ДОСААФ. Тайна раскрылась, когда он не сдержал распиравшей его радости от впечатлений после первых прыжков с парашютом и показал матери удостоверение парашютиста. Мать только поохала и смирилась: чай взрослый уже, как ему запретишь?!
Техникум Игорь закончил 24 февраля 1986 года и почти сразу же поступил на работу в ПО «ЗИФ». Да и чего прохлаждаться? Пора деньги зарабатывать, родителям помогать. Да только потрудиться недолго довелось. Уже 18 апреля его призвали в ряды Вооруженных сил. Те проводы мама, Нина Ивановна, до сих пор подробно помнит: столько народа пришло! У общительного, хорошего человека друзей всегда много! Вот все они на проводы и пришли, да еще родня со знакомыми. «Ну, прямо свадьбу справляем, – шутила Нина Ивановна, а сама за сына радовалась: вон как ребята его любят!
...Первые свои письма Игорь прислал из далекого туркменского города Кушки, в то время – самой южной точки на карте СССР. Там он проходил обучение на пулеметчика, а в ноябре 1986 года был направлен в Афганистан, в состав резервной группы войск, дислоцировавшейся недалеко от Кабула. Здесь бойцов уже обучали премудростям войны в горах и борьбе с партизанской тактикой «духов». А через неделю, 13 августа, он отправил очередное письмо с заставы, охранявшей дорогу Кабул – Джелалабад...
...Застава на горной дороге... Более тридцати процентов личного состава 40-й армии было постоянно задействовано на охране коммуникаций и важных объектов. Без постоянной подпитки ресурсами невозможно существование никакой армии, тем более на чужой территории.
Уже через год после ввода в Афганистан 40-й армии было организовано 86 сторожевых застав и постов, на которых находилось свыше двадцати тысяч солдат и офицеров. Все сторожевые заставы оборудовались для длительного проживания и были подготовлены к круговой обороне. Подразделения, несшие службу на сторожевых заставах, официально должны были меняться каждые шесть месяцев, фактически такое бывало редко: как попадал туда солдат, так и торчал, считай, до «дембеля», если не ранят, не заболеет или не убьют.
Конечно, это была, пожалуй, самая изнурительная служба, выматывавшая личный состав, особенно в отдаленных «точках», морально, физически и психологически. Помимо нападений мятежников военнослужащие страдали от однообразия быта, нехватки воды.
В то же время обстрелы постов на автодорогах занимали одно из основных мест в тактике мелких отрядов мятежников. Они использовали то обстоятельство, что посты были стационарными объектами. Это позволяло вести за ними постоянное наблюдение и выбирать удобное время для обстрела или атаки. Часто для отвлекающего маневра производился обстрел поста со второстепенного направления из стрелкового оружия, а затем осуществлялся с основного – из тяжелого вооружения. Или внезапная атака, захват и уничтожение...
Дорога Кабул – Джелалабад проходила вдоль реки Кабул, по склону гор, на не очень больших высотах, поэтому здесь не было заоблачных перевалов, ущелий и скал. Зато и желающих атаковать было больше – недалеко Пакистан, оттуда после отдыха и пополнения в пакистанских лагерях беженцев постоянно лезли банды.
Это направление прикрывала и контролировала 66-я отдельная мотострелковая бригада, но ближе к Кабулу часть постов занимали бойцы одного из батальонов 180-го мотострелкового полка 108-й мотострелковой дивизии...
Попав на заставу, Игорь и здесь не потерял своего жизнелюбия. Очень быстро выяснилось, что он человек открытый, честный и порядочный, готовый помочь товарищу, поделиться последним сухарем из пайка или глотком воды. Безотказность привела бойца, как говорится, к универсализму: что поручат, то и делает, хотя поручение и не всегда по душе. Сначала его даже сделали помощником повара. Работа, конечно, негероическая. Однажды не выдержал, пожаловался родным: «Надоело лепешки печь!..»
Но это так, мелочи. Вообще-то письма домой он старался писать с юморком.
3.01.1987 г.: «Я живу хорошо. Жив и здоров. Погода у нас – днем в речке купайся, но к вечеру прохладно становится, а ночью вода в бочке покрывается тонким льдом. У нас в речке столько рыбы, сколько я еще не видел. Только сколько мы ее ни варили, даже по-разному, все равно к нашей ее не приравнять. Сама большая, без чешуи, и мясо какое-то желтое. Вы не переживайте, у нас тут, как в деревне. Живем мы хорошо».
11.05.1987 г.: «Я сейчас стрелок на зенитной установке. Насчет еды стало лучше. Сейчас жарко у нас, и есть как-то не хочется. Сейчас уже и рыбу ловим, и куропаток едим. Так что продуктов хватает. На 9 мая ели дикобраза. И причем вкусное мясо...»
...А 15 «июня» духи напали на «соседнюю деревню» – соседнюю заставу... Захрипела, затрещала рация, взывая о подмоге: «духи» обложили плотно, лупят из безоткаток, эрэсами, из ДШК и всякой стрелковой мелочи. Подходят все ближе. Есть раненые... Уже послан сигнал в полк. Там наверняка сейчас бегут к «вертушкам» солдаты, но когда они сюда доберутся? А от них до заставы рукой подать.
Тревожная группа молча забиралась в бронетранспортеры, размещаясь у бойниц. Игорь забрался в башню, быстро пощелкал затвором крупнокалиберного пулемета, проверяя работу механизмов, заправил ленту патронами. Зарычали движки, «броня» друг за другом выползала на дорогу и мчалась в сторону недалекой плотной канонады.
«Духи» ждали подмогу: до заставы оставалось с километр, когда выстрел из гранатомета попал в переднее колесо и БТР словно толкнуло к скалам. Он качнулся и замер, и тут же Игорь открыл плотный огонь по желтоватым вспышкам на склоне горы. Мотострелки выскакивали из бронетранспортеров и рассыпались по бокам дороги, ведя ответный огонь. Ситуация оказалась не ахти: «духов» было слишком много, они начали обходить бойцов.
«Похоже, крупная банда прорвалась к дороге», – подумал Игорь. Заметив перебегавшего поблизости гранатометчика, срезал его короткой очередью. Крупнокалиберные пули буквально отбросили «духа» на камни. Несколько пуль щелкнули по броне. Похоже, снайпер пристрелялся! Судя по тому, как душманы все плотнее бьют по его броне, пулемет Игоря мешал им подобраться поближе и не дать бойцам отойти от засады. И он, стиснув зубы, продолжал полосовать очередями по перебегавшим меж камней чалмам и накидкам.
Гортанные крики слышались все ближе. Сильный удар в борт! Но граната попала в движок. Мимо! Игорь довернул ствол и срезал еще пару «духов». Так вам, бородатые! Нашли кого пугать! Это вам не лепешки печь!
Что-то грубо ударило в голову и рвануло за волосы. В глазах потемнело. Игорь мотнул головой, стер с лица ручеек крови и снова начал стрелять. Но в глазах продолжало темнеть. Страшная боль радужной пленкой окутывала мир вокруг. Он уже не видел перебегавших «духов», а палец продолжал давить на электроспуск, и пулемет послушно щелкал смертью по оскаленным лицам моджахедов и острым придорожным камням...
Порой время в бою для его участников кажется часами, но и те минуты, что продержался Игорь, позволили мотострелкам выйти из-под внезапного удара и дождаться помощи. Вертолеты атаковали «духов» и на дороге, и тех, кто обложил соседнюю заставу. Командир полка Прудников написал родителям Игоря Сулина: «Героический поступок нашего однополчанина спас многие жизни сослуживцев, но, к большому огорчению, не сумел спасти своей. Таков уж характер советского человека – сам погибай, а товарища выручай. Светлая память об Игоре навсегда останется в наших сердцах...»
Нина Ивановна порой берет в руки посмертную награду сына – орден Красной Звезды и долго смотрит на рубиновую звездочку, чем-то напоминающую чистое и доброе сердце сына, пробитое пулей и так и не успевшее растратить до конца всю свою любовь к людям и этой жизни. А ему в тот момент было всего двадцать лет...
Он любил жизнь
Есть люди, о которых говорят: он вкусно живет. Так-то у этого человека все в жизни ладится и получается, что кажется со стороны – все само в руки идет. Как известно, кто ноет – беду притягивает, а кто из-за чепухи не расстраивается, а над неприятностями посмеивается – от жизни радость получает. Тем более если жизнь любит, как Игорь Сулин. Он все делал с завидным увлечением: учился, работал, отдыхал. В шестнадцать лет вдруг увлекся радиотехникой. Сам приемник собрал, сам его к радиопроводам присоединил: залез на столб, провод прицепил и в дом провел. Слушайте музыку да передачи всякие!
А однажды борьбой увлекся и сразу по-настоящему ею занялся: записался в ДСО «Урожай», стал в соревнованиях участвовать. Второй юношеский разряд получил.
Закончив восемь классов в пензенской средней школе № 12, в девятый класс не пошел, а поступил в механический техникум – уж больно хотелось поскорее взрослым стать и специальность получить. Как и всех студентов, Игоря посылали на уборку урожая. Он, конечно, житель городской, с особенностями деревенского труда мало знаком. Но работа везде работа, и делать ее вполсилы и сачковать не привык. Что поручали, то и делал, не обращая внимания на подначки любителей полежать в борозде или посидеть в тенечке возле трактора. А на селе работящих сразу примечают – вот Игоря и Почетными грамотами награждали. Явление для студентов нечастое.
 |
Как-то раз посмотрел Игорь на голубое небо, на самолет в вышине и подумал: «А как же земля оттуда, сверху выглядит?» И тайком от родителей записался в школу ДОСААФ. Тайна раскрылась, когда он не сдержал распиравшей его радости от впечатлений после первых прыжков с парашютом и показал матери удостоверение парашютиста. Мать только поохала и смирилась: чай взрослый уже, как ему запретишь?!
Техникум Игорь закончил 24 февраля 1986 года и почти сразу же поступил на работу в ПО «ЗИФ». Да и чего прохлаждаться? Пора деньги зарабатывать, родителям помогать. Да только потрудиться недолго довелось. Уже 18 апреля его призвали в ряды Вооруженных сил. Те проводы мама, Нина Ивановна, до сих пор подробно помнит: столько народа пришло! У общительного, хорошего человека друзей всегда много! Вот все они на проводы и пришли, да еще родня со знакомыми. «Ну, прямо свадьбу справляем, – шутила Нина Ивановна, а сама за сына радовалась: вон как ребята его любят!
...Первые свои письма Игорь прислал из далекого туркменского города Кушки, в то время – самой южной точки на карте СССР. Там он проходил обучение на пулеметчика, а в ноябре 1986 года был направлен в Афганистан, в состав резервной группы войск, дислоцировавшейся недалеко от Кабула. Здесь бойцов уже обучали премудростям войны в горах и борьбе с партизанской тактикой «духов». А через неделю, 13 августа, он отправил очередное письмо с заставы, охранявшей дорогу Кабул – Джелалабад...
...Застава на горной дороге... Более тридцати процентов личного состава 40-й армии было постоянно задействовано на охране коммуникаций и важных объектов. Без постоянной подпитки ресурсами невозможно существование никакой армии, тем более на чужой территории.
Уже через год после ввода в Афганистан 40-й армии было организовано 86 сторожевых застав и постов, на которых находилось свыше двадцати тысяч солдат и офицеров. Все сторожевые заставы оборудовались для длительного проживания и были подготовлены к круговой обороне. Подразделения, несшие службу на сторожевых заставах, официально должны были меняться каждые шесть месяцев, фактически такое бывало редко: как попадал туда солдат, так и торчал, считай, до «дембеля», если не ранят, не заболеет или не убьют.
 |
Конечно, это была, пожалуй, самая изнурительная служба, выматывавшая личный состав, особенно в отдаленных «точках», морально, физически и психологически. Помимо нападений мятежников военнослужащие страдали от однообразия быта, нехватки воды.
В то же время обстрелы постов на автодорогах занимали одно из основных мест в тактике мелких отрядов мятежников. Они использовали то обстоятельство, что посты были стационарными объектами. Это позволяло вести за ними постоянное наблюдение и выбирать удобное время для обстрела или атаки. Часто для отвлекающего маневра производился обстрел поста со второстепенного направления из стрелкового оружия, а затем осуществлялся с основного – из тяжелого вооружения. Или внезапная атака, захват и уничтожение...
Дорога Кабул – Джелалабад проходила вдоль реки Кабул, по склону гор, на не очень больших высотах, поэтому здесь не было заоблачных перевалов, ущелий и скал. Зато и желающих атаковать было больше – недалеко Пакистан, оттуда после отдыха и пополнения в пакистанских лагерях беженцев постоянно лезли банды.
Это направление прикрывала и контролировала 66-я отдельная мотострелковая бригада, но ближе к Кабулу часть постов занимали бойцы одного из батальонов 180-го мотострелкового полка 108-й мотострелковой дивизии...
Попав на заставу, Игорь и здесь не потерял своего жизнелюбия. Очень быстро выяснилось, что он человек открытый, честный и порядочный, готовый помочь товарищу, поделиться последним сухарем из пайка или глотком воды. Безотказность привела бойца, как говорится, к универсализму: что поручат, то и делает, хотя поручение и не всегда по душе. Сначала его даже сделали помощником повара. Работа, конечно, негероическая. Однажды не выдержал, пожаловался родным: «Надоело лепешки печь!..»
Но это так, мелочи. Вообще-то письма домой он старался писать с юморком.
3.01.1987 г.: «Я живу хорошо. Жив и здоров. Погода у нас – днем в речке купайся, но к вечеру прохладно становится, а ночью вода в бочке покрывается тонким льдом. У нас в речке столько рыбы, сколько я еще не видел. Только сколько мы ее ни варили, даже по-разному, все равно к нашей ее не приравнять. Сама большая, без чешуи, и мясо какое-то желтое. Вы не переживайте, у нас тут, как в деревне. Живем мы хорошо».
11.05.1987 г.: «Я сейчас стрелок на зенитной установке. Насчет еды стало лучше. Сейчас жарко у нас, и есть как-то не хочется. Сейчас уже и рыбу ловим, и куропаток едим. Так что продуктов хватает. На 9 мая ели дикобраза. И причем вкусное мясо...»
...А 15 «июня» духи напали на «соседнюю деревню» – соседнюю заставу... Захрипела, затрещала рация, взывая о подмоге: «духи» обложили плотно, лупят из безоткаток, эрэсами, из ДШК и всякой стрелковой мелочи. Подходят все ближе. Есть раненые... Уже послан сигнал в полк. Там наверняка сейчас бегут к «вертушкам» солдаты, но когда они сюда доберутся? А от них до заставы рукой подать.
Тревожная группа молча забиралась в бронетранспортеры, размещаясь у бойниц. Игорь забрался в башню, быстро пощелкал затвором крупнокалиберного пулемета, проверяя работу механизмов, заправил ленту патронами. Зарычали движки, «броня» друг за другом выползала на дорогу и мчалась в сторону недалекой плотной канонады.
«Духи» ждали подмогу: до заставы оставалось с километр, когда выстрел из гранатомета попал в переднее колесо и БТР словно толкнуло к скалам. Он качнулся и замер, и тут же Игорь открыл плотный огонь по желтоватым вспышкам на склоне горы. Мотострелки выскакивали из бронетранспортеров и рассыпались по бокам дороги, ведя ответный огонь. Ситуация оказалась не ахти: «духов» было слишком много, они начали обходить бойцов.
«Похоже, крупная банда прорвалась к дороге», – подумал Игорь. Заметив перебегавшего поблизости гранатометчика, срезал его короткой очередью. Крупнокалиберные пули буквально отбросили «духа» на камни. Несколько пуль щелкнули по броне. Похоже, снайпер пристрелялся! Судя по тому, как душманы все плотнее бьют по его броне, пулемет Игоря мешал им подобраться поближе и не дать бойцам отойти от засады. И он, стиснув зубы, продолжал полосовать очередями по перебегавшим меж камней чалмам и накидкам.
Гортанные крики слышались все ближе. Сильный удар в борт! Но граната попала в движок. Мимо! Игорь довернул ствол и срезал еще пару «духов». Так вам, бородатые! Нашли кого пугать! Это вам не лепешки печь!
Что-то грубо ударило в голову и рвануло за волосы. В глазах потемнело. Игорь мотнул головой, стер с лица ручеек крови и снова начал стрелять. Но в глазах продолжало темнеть. Страшная боль радужной пленкой окутывала мир вокруг. Он уже не видел перебегавших «духов», а палец продолжал давить на электроспуск, и пулемет послушно щелкал смертью по оскаленным лицам моджахедов и острым придорожным камням...
Порой время в бою для его участников кажется часами, но и те минуты, что продержался Игорь, позволили мотострелкам выйти из-под внезапного удара и дождаться помощи. Вертолеты атаковали «духов» и на дороге, и тех, кто обложил соседнюю заставу. Командир полка Прудников написал родителям Игоря Сулина: «Героический поступок нашего однополчанина спас многие жизни сослуживцев, но, к большому огорчению, не сумел спасти своей. Таков уж характер советского человека – сам погибай, а товарища выручай. Светлая память об Игоре навсегда останется в наших сердцах...»
Нина Ивановна порой берет в руки посмертную награду сына – орден Красной Звезды и долго смотрит на рубиновую звездочку, чем-то напоминающую чистое и доброе сердце сына, пробитое пулей и так и не успевшее растратить до конца всю свою любовь к людям и этой жизни. А ему в тот момент было всего двадцать лет...