Быличкин Василий Васильевич. Рядовой, механик-водитель БМП В/ч пп 44653, 668-й отдельный отряд специального назначения,4-й батальон, 15-я отдельная бригада специального назначения (г. Бараки, провинция Логар)

04.06.1966 – 05.04.1987
Коварный взрыв

    У каждого поколения есть своя война. У кого-то – легендарная Гражданская, у кого-то – Великая Отечественная, у кого-то – неизвестная Афганская... Но в каждом поколении есть мальчишки, которые с восторгом смотрят кино про Чапая, до ломоты в зубах мечтают подержать в руках отдающий запахом пороха «калаш» или «ТТ» и лет с семи-восьми знают, что настоящая мужская жизнь зовется «армия». И не их вина в том, какую войну им предложат политики и генералы – большую и судьбоносную или локальную и безвестную. На любой войне за спинами этих мальчишек их матери с выплаканными глазами, их девчонки, вмиг посуровевшие под темными платками, их поля, дворы и улицы, на которых вдруг перестал звучать их голос. И силуэт в прицеле их автоматов на любой войне – силуэт врага, несущего смерть, и умирать на любой войне одинаково тяжко.
    На долю Василия Быличкина выпала война Афганская. До той поры судьба не особо-то его и выделяла из миллионов мальчишек его поколения. Родился 4 июня 1966 года в селе Пустынь Пачелмского района Пензенской губернии, в 1981 г. закончил восьмилетку и начал работать в родном совхозе «Решетинский». Видимо, уже чувствовал себя самостоятельным человеком – до призыва успел жениться. Призван был 24 сентября 1985 г. Быстро и в совершенстве освоил профессию механика-водителя БМП – боевой машины пехоты: еще в семидесятые годы на такие машины начали в массовом порядке пересаживать мотострелков с БТРов. БМП-2 от обычного бронетранспортера выгодно отличало наличие гусеничного хода, башни с автоматической пушкой, а от танка – вместительный десантный отсек, в котором может разместиться целое отделение пехотинцев. Правда, платить за такое преимущество приходилось уменьшением (по сравнению с танком) толщины брони.
    Сейчас уже трудно сказать, по каким критериям в те времена шел отбор в спецназ – тогда и знать-то об отрядах специального назначения широкой публике не полагалось, и жили они и воевали под «крышей» других частей. Но, видимо, было в молодом пензенце что-то такое, благодаря чему спецназовские «сваты» взяли его в свою команду на их такую трудную, рискованную и очень ответственную боевую работу.
    В Афганистане Василий попал в 668-й отдельный отряд специального назначения, заброшенный на самый юго-восток страны, к границе с Пакистаном. Базировались высоко в горах, в заброшенном кишлаке в 11 километрах от городка Баракибарак, провинции Логар, на высоте 3800 м над уровнем моря. Сюда даже «вертушки» если и залетали, то только по большой необходимости («потолка» едва хватало): взять раненых да забросить-забрать почту. Зато позиция была наивыгоднейшая: за перевалом – пакистанский Пешавар, откуда непрерывным потоком шло оружие, снаряжение, медикаменты для боевиков. Отсюда отряд мог контролировать участок равнины и предгорья, где сходилась почти сотня караванных маршрутов, по которым исламисты гнали в Афган тонны взрывчатки, тысячи стволов, сотни мин и ракет, новейшее разведывательное и диверсионное оборудование. Так, во время операции против знаменитого «абчаканского каравана» «баракинскому спецназу» удалось захватить и уничтожить 17 ПЗРК китайского производства «Хуньин-5» (китайская версия советской «Стрелы-2М»), 5 пусковых установок реактивных снарядов, 530 реактивных снарядов, 7 безоткатных орудий, 570 выстрелов к ним, 1 миномет калибром 82 мм и 410 мин, пулемет ДШК, 2 автомата Калашникова, 30000 патронов калибра 14,5 мм, 61400 патронов калибра 12,7 мм, 230000 патронов калибра 7,62 мм, 90 американских мин «Клэймор», 170 китайских противопехотных мин, 90 ручных гранат английского производства, 340 кг взрывчатки и 1400 кг медикаментов. В придачу ко всему этому богатству была захвачена шифровальная машинка производства США. Убито 47 «духов» и иностранных советников.
    Причем интенсивность душманского «траффика» была такова, что каждый месяц до 25 выходов «баракинского спецназа» приносили результат: удавалось найти и уничтожить хотя бы один вражеский караван, проход которого во внутренние районы страны означал смерть и увечье не только десятков русских парней, посланных служить в эту далекую от их родных мест страну, но и сотен мирных жителей, виноватых лишь в том, что ракеты бьют по площадям, а установленная на тропе «растяжка» не различает, ступил ли на нее сапог вооруженного бойца или нога мирного жителя. Высокой оценкой ратного труда Василия Быличкина в этих почти ежедневных операциях стала медаль «За отвагу», которой он был награжден в числе других героев-спецназовцев. Как организовывались такие вылазки? По сути, приходилось осваивать тактику партизанской войны. Исходить из того, что практически каждый твой шаг через систему осведомителей немедленно становится известным моджахедам. В ватагах мальчишек, роящихся на улицах кишлаков, обязательно найдется пара-тройка шустрых, которые подробно и со знанием дела расскажут своим старшим, куда и в каком количестве двинулись полчаса назад шурави. В горах и долинах приходилось остерегаться зорких глаз пастухов, передающих особыми световыми сигналами сведения о любых движениях русских. По селениям десятки настороженных глаз провожали из-за бойниц-окон дувалов колонны российской техники. Поэтому осваивалась и совершенствовалась особая боевая тактика – тактика спецназа.
    Обычно бойцы небольшой группой выезжали из расположения части на своей бронетехнике под видом обычного патруля. Где-нибудь в укромной лощине десантировались, как правило, прямо на ходу и не снижая скорости, так, чтобы даже по шуму двигателей афганцы не могли догадаться о том, что солдаты спешились (поэтому и ездить приходилось малой скоростью). Уже пешком спецназовская группа скрытно шла 5 – 10 км к месту засады, а техника, как ни в чем не бывало, поколесив по дорогам, возвращалась на базу либо выбирала себе скрытную стоянку вблизи (20 – 30 км) от места предполагаемой засады, чтобы иметь возможность быстро прийти на помощь товарищам: подавить при необходимости врага всей мощью бортового оружия либо в случае трагического разворота событий успеть разорвать смыкающееся кольцо спешащих на помощь каравану моджахедов, эвакуировать гибнущее подразделение из огневого мешка.
    Так вот, Василий Быличкин в качестве механика-водителя «стоял», как выражались в то время воевавшие в Афганистане, «в броне». То есть, доставив десант к месту высадки, вместе со своими товарищами играл роль того самого «засадного полка», который должен в решающий момент появиться на поле битвы и либо сломить стремительным ударом врага, либо не менее стремительно спасти, выручить своих. Нередко ожидание продолжалось по два-три дня: группа ждала караван, и неизвестно, кому в эти часы было легче – тем, кто таился по ущельям и подвалам заброшенных кишлаков, или тем, кто ждал в ежеминутной готовности сигнала мчаться навстречу неизвестности, возможно, прямо на мины или под сосредоточенный огонь гранатометчиков. Враг был коварен и опытен, отлично знал местность и в ответ на наши засады устраивал свои засады, стремился отсекать спешащую помощь. Так было и 1 апреля 1987 г., когда Василий уже смело мог считать дни до «дембеля». Ожидание продолжалось двое суток, и вот поступила команда: «Броня – на выезд! Группа бьет караван!» На предельной скорости боевые машины помчались по горным дорогам на помощь ведущему бой десанту. Помните тот фильм про Чапая? Лаву конницы, развертывающуюся для атаки, несущуюся вперед, чтобы погибнуть или смести любую преграду на своем пути? Тот извечный необузданно-торжествующий клич – он встает в горле даже когда смотришь это кино. Так представьте себе двадцатилетних парней, врывающихся, подобно конным латникам Александра Невского или Дмитрия Донского, на поле боя в броне своих БМП! В лязге гусениц и грохоте автоматных очередей! Навстречу смертельному риску и победе!
    В тот день им повезло: работы для них не нашлось, или почти не нашлось. Попавший в засаду караван к прибытию «брони» был уже разгромлен, оставалась лишь самая малость – прочесать местность.
    Но не надо думать, что на той стороне воевали слабаки. Афганские мужчины получали свое оружие в 5 лет – настоящее боевое оружие, а не игрушку с пиротехническим пистоном! К пятнадцати же годам каждый был и снайпер, и разведчик: такова уж судьба этой страны, половина населения которой, как и в средние века, живет то проводкой караванов, то нападением на караваны соседних племен; то пасет скот, то угоняет его у соседей, то отбивает свой. Отличные бойцы, восточному фатализму которых вторжение чужаков прибавило искру религиозного фанатизма... Когда прочесывание местности шло к концу, один из тяжелораненых «духов» успел взорвать гранату. Погиб сам, но несколько осколков поразило и шедшего к нему Василия Быличкина.
    Из Газни срочно был вызван вертолет, по воздуху раненого эвакуировали с поля боя, были все основания надеяться, что жизнь его будет спасена. Но граната оказалась не просто дешевой «лимонкой», а высокотехнологичным изделием западной военной индустрии. Боевая часть ее была снаряжена пластиковыми поражающими элементами. Четыре дня в военном госпитале продолжалась борьба за жизнь солдата, но рентгеновское оборудование не смогло обнаружить в его теле эти пластиковые осколки. Он так и умер – с осколками гранаты в груди.
    Рядовой Василий Васильевич Быличкин похоронен в родном селе Пустынь Пачелмского района Пензенской области. Память о нем чтят односельчане, помнят его боевые товарищи, вернувшиеся с той войны. Не обошло стороной и официальное признание его заслуг: 12 ноября 1987 года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении ему ордена Красной Звезды (посмертно).