Демин Егор Владимирович. Рядовой, стрелок В/ч пп 77186, перевалочная армейская база (Тарагунди)
07.02.1967 – 23.05.1986
Ему было девятнадцать...
Как часто о ребятах, погибших в Афганистане, пишут: «он бесстрашно сражался», «он геройски погиб»... Но, думается, нет такого человека, кому был бы неведом страх за свою жизнь, особенно если она только начинается. А героизм, наверное, в том и состоит,чтобы победить этот страх, достойно исполнить свой долг.
Вот и Егор Демин, простой чубаровский парнишка, родился не героем. Любил бегать по теплым дождевым лужам, сидеть с удочкой под утренним туманом, смотреть, как под мамиными руками бьют в подойник тугие струйки молока, когда она доила корову, пропадать летом с друзьями на ягодных полянках, лететь с горы на санках в морозный день. А еще мечтал работать на земле и приходить с работы усталым. Да мало ли о чем мечтают мальчишки в детстве! Семья у Деминых, каких десятки в Чубаровке, – рабочая. Трое детей было – два сына и дочка. Ребятишки с детства знали, как сено на лугу ворошить, как огород поливать, полоть. Не белоручками росли.
Учился Егор в Чубаровской средней школе. Мальчишка как мальчишка: в меру озорной, общительный. Отличала его от сверстников только необыкновенная доброта, какая-то недетская надежность.
На армейскую службу Егор пошел с удовольствием, жила в нем уверенность, что настоящий мужчина должен пройти солдатскую службу и испытать себя. 7 февраля 1985 года исполнилось Егору Демину восемнадцать, а 19 апреля проводили его в армию. Привезли парня за тысячи километров от родного дома в далекий и жаркий Туркменистан, в один из мотострелковых полков, где солдаты проходили первоначальный курс боевой подготовки. Карантин, присяга, первый наряд, первый караул – много чего было первым в армейской жизни крестьянского парня. Но Егору нетрудно давалась привычка жить по уставу: он умел вставать на заре, четко выполнять полученные приказы и старательно учился военному делу. В письмах домой, даже если было нелегко, никогда не жаловался. Расспрашивал, как дела, дома, как здоровье родителей, чем живет село. И лишь одна короткая фраза о солдатских заботах: «Служба идет нормально». Конечно, он уже не раз слышал непонятные, но тревожащие душу слова: «Афган», «душман» «зеленка», знал, что там, «за речкой», полыхает война, там гибнут советские ребята. Но в душе был уверен, что на его долю не выпадет судьба «афганца».
. ..А пламя войны полыхало все сильней. 1984 – 1985 годы отличались особым размахом и ожесточенностью в борьбе с мятежниками. В эти годы наши войска понесли наибольшие за время войны потери: 4211 человек убитыми и более восьми тысяч ранеными. Молох войны продолжал пожирать молодые жизни, самолеты с пополнением каждый день прилетали на аэродромы Баграма и Кабула. Если раньше молодых солдат сразу распределяли среди полков и бригад, то потом была создана перевалочная база, дислоцировавшаяся недалеко от Кабула.
Здесь солдат учили обращению с оружием, передвижению на машинах и бронетехнике, преодолению минно-взрывных заграждений, ведению боя в горах и отражению нападения на колонну – в общем, всему тому, что требовалось от солдата в Афганистане.
Но война торопила с учебой. Часть сил перевалочной бригады приходилось выделять для охраны подступов к Кабулу и прочесывания близлежащей «зеленки». Душманов так и тянуло к столице страны. Обстрелять Кабул из любого вида оружия – будь то реактивный снаряд или миномет, гаубица или просто автомат – считалось среди моджахедов делом чести и престижа. Город обороняли два пояса охраны. Первый состоял из мощных застав, расположенных по периметру Кабула. Заставы дальнего кольца располагались на вершинах гор и кроме прикрытия вели постоянную разведку и прочесывание окрестностей, чтобы не дать «духам» возможности незаметно подобраться к городу...
Когда их роту подняли на учебно-боевую операцию, Егор в глубине души ожидал чего-то похожего на увиденное в кино: вокруг стрельба, пули визжат, снаряды рвутся. Все оказалось намного будничнее и проще. Сначала долго, с полчаса, ехали по тряской, в воронках дороге, сидя на броне БТРов, старательно таращась, как приказал сержант, на окрестные скалы и выискивая бородатых «духов» за камнями.
Потом спешились и полезли в гору. Пока лезли, взмокли от боевой поклажи. Добрались до вершины – в голове лишь одно желание: упасть и не двигаться. А тут новая команда – вниз! Когда спустились, начали проходить сквозь «зеленку». И вдруг выстрелы, автоматные очереди. Кто стреляет, откуда? Ничего не видно, ничего не понять. Какие-то заросли, кукуруза, рисовые чеки. По этим арыкам пули свистят. Потом безоткатка выстрелила, ухнул гранатомет. Разрывы гранат, крики...
И тут Егор увидел человека в каком-то балахоне, похожем на одеяло. Откуда-то выскочил и бежит, разбрызгивая грязь. Обернулся, увидел Егора, что-то крикнул, дал очередь из автомата. Егор плюхнулся в грязь, тоже полоснул очередью. Их разделяло метров пятьдесят – и не попали друг в друга. Или попали?.. Команда, переданная по цепи, повернула Егора вправо, в сторону дороги... Вот такое боевое крещение получилось. А потом он увидел, как двое на носилках несут стонущего раненого солдата и почувствовал холодок под сердцем: а ведь все взаправду было! Смерть совсем рядом ходила...
Вечером в палатке с друзьями долго обсуждал тот бой. Про смерть вслух не говорили, но что-то было в глазах у каждого. Поэтому разговор быстро перекинулся на «гражданку», друзей и подруг, родные места... Нет, никто не хотел умирать в девятнадцать лет...
А дома ждали вестей от Егора. Приходили они нечасто, но мать каждый день встречала почтальона с замиранием сердца. И первой ее молитвой перед сном и в начале нового дня была молитва о Егоре. Но Бог не услышал материнской мольбы...
В очередном учебно-боевом выходе рота Егора Демина попала под обстрел мятежников, и одна из пуль пронзила сердце молодого парня... Было это 23 мая 1986 года.
Хоронили Егора всем селом. Были и слезы, и душевные слова, и неизбывное материнское горе, высказать которое невозможно...
Имя «Егор» в переводе с греческого означает «земледелец». И, наверное, стал бы Егор Владимирович Демин хорошим, надежным работником родной чубаровской земли. Но ему не удалось исполнить предназначения, определенного его именем. Он успел исполнить долг солдата, свидетельство чему – рубиновая звездочка боевого ордена Красной Звезды.
Ему было девятнадцать...
Как часто о ребятах, погибших в Афганистане, пишут: «он бесстрашно сражался», «он геройски погиб»... Но, думается, нет такого человека, кому был бы неведом страх за свою жизнь, особенно если она только начинается. А героизм, наверное, в том и состоит,чтобы победить этот страх, достойно исполнить свой долг.
Вот и Егор Демин, простой чубаровский парнишка, родился не героем. Любил бегать по теплым дождевым лужам, сидеть с удочкой под утренним туманом, смотреть, как под мамиными руками бьют в подойник тугие струйки молока, когда она доила корову, пропадать летом с друзьями на ягодных полянках, лететь с горы на санках в морозный день. А еще мечтал работать на земле и приходить с работы усталым. Да мало ли о чем мечтают мальчишки в детстве! Семья у Деминых, каких десятки в Чубаровке, – рабочая. Трое детей было – два сына и дочка. Ребятишки с детства знали, как сено на лугу ворошить, как огород поливать, полоть. Не белоручками росли.
Учился Егор в Чубаровской средней школе. Мальчишка как мальчишка: в меру озорной, общительный. Отличала его от сверстников только необыкновенная доброта, какая-то недетская надежность.
 |
На армейскую службу Егор пошел с удовольствием, жила в нем уверенность, что настоящий мужчина должен пройти солдатскую службу и испытать себя. 7 февраля 1985 года исполнилось Егору Демину восемнадцать, а 19 апреля проводили его в армию. Привезли парня за тысячи километров от родного дома в далекий и жаркий Туркменистан, в один из мотострелковых полков, где солдаты проходили первоначальный курс боевой подготовки. Карантин, присяга, первый наряд, первый караул – много чего было первым в армейской жизни крестьянского парня. Но Егору нетрудно давалась привычка жить по уставу: он умел вставать на заре, четко выполнять полученные приказы и старательно учился военному делу. В письмах домой, даже если было нелегко, никогда не жаловался. Расспрашивал, как дела, дома, как здоровье родителей, чем живет село. И лишь одна короткая фраза о солдатских заботах: «Служба идет нормально». Конечно, он уже не раз слышал непонятные, но тревожащие душу слова: «Афган», «душман» «зеленка», знал, что там, «за речкой», полыхает война, там гибнут советские ребята. Но в душе был уверен, что на его долю не выпадет судьба «афганца».
. ..А пламя войны полыхало все сильней. 1984 – 1985 годы отличались особым размахом и ожесточенностью в борьбе с мятежниками. В эти годы наши войска понесли наибольшие за время войны потери: 4211 человек убитыми и более восьми тысяч ранеными. Молох войны продолжал пожирать молодые жизни, самолеты с пополнением каждый день прилетали на аэродромы Баграма и Кабула. Если раньше молодых солдат сразу распределяли среди полков и бригад, то потом была создана перевалочная база, дислоцировавшаяся недалеко от Кабула.
Здесь солдат учили обращению с оружием, передвижению на машинах и бронетехнике, преодолению минно-взрывных заграждений, ведению боя в горах и отражению нападения на колонну – в общем, всему тому, что требовалось от солдата в Афганистане.
 |
Но война торопила с учебой. Часть сил перевалочной бригады приходилось выделять для охраны подступов к Кабулу и прочесывания близлежащей «зеленки». Душманов так и тянуло к столице страны. Обстрелять Кабул из любого вида оружия – будь то реактивный снаряд или миномет, гаубица или просто автомат – считалось среди моджахедов делом чести и престижа. Город обороняли два пояса охраны. Первый состоял из мощных застав, расположенных по периметру Кабула. Заставы дальнего кольца располагались на вершинах гор и кроме прикрытия вели постоянную разведку и прочесывание окрестностей, чтобы не дать «духам» возможности незаметно подобраться к городу...
Когда их роту подняли на учебно-боевую операцию, Егор в глубине души ожидал чего-то похожего на увиденное в кино: вокруг стрельба, пули визжат, снаряды рвутся. Все оказалось намного будничнее и проще. Сначала долго, с полчаса, ехали по тряской, в воронках дороге, сидя на броне БТРов, старательно таращась, как приказал сержант, на окрестные скалы и выискивая бородатых «духов» за камнями.
Потом спешились и полезли в гору. Пока лезли, взмокли от боевой поклажи. Добрались до вершины – в голове лишь одно желание: упасть и не двигаться. А тут новая команда – вниз! Когда спустились, начали проходить сквозь «зеленку». И вдруг выстрелы, автоматные очереди. Кто стреляет, откуда? Ничего не видно, ничего не понять. Какие-то заросли, кукуруза, рисовые чеки. По этим арыкам пули свистят. Потом безоткатка выстрелила, ухнул гранатомет. Разрывы гранат, крики...
И тут Егор увидел человека в каком-то балахоне, похожем на одеяло. Откуда-то выскочил и бежит, разбрызгивая грязь. Обернулся, увидел Егора, что-то крикнул, дал очередь из автомата. Егор плюхнулся в грязь, тоже полоснул очередью. Их разделяло метров пятьдесят – и не попали друг в друга. Или попали?.. Команда, переданная по цепи, повернула Егора вправо, в сторону дороги... Вот такое боевое крещение получилось. А потом он увидел, как двое на носилках несут стонущего раненого солдата и почувствовал холодок под сердцем: а ведь все взаправду было! Смерть совсем рядом ходила...
Вечером в палатке с друзьями долго обсуждал тот бой. Про смерть вслух не говорили, но что-то было в глазах у каждого. Поэтому разговор быстро перекинулся на «гражданку», друзей и подруг, родные места... Нет, никто не хотел умирать в девятнадцать лет...
А дома ждали вестей от Егора. Приходили они нечасто, но мать каждый день встречала почтальона с замиранием сердца. И первой ее молитвой перед сном и в начале нового дня была молитва о Егоре. Но Бог не услышал материнской мольбы...
В очередном учебно-боевом выходе рота Егора Демина попала под обстрел мятежников, и одна из пуль пронзила сердце молодого парня... Было это 23 мая 1986 года.
Хоронили Егора всем селом. Были и слезы, и душевные слова, и неизбывное материнское горе, высказать которое невозможно...
Имя «Егор» в переводе с греческого означает «земледелец». И, наверное, стал бы Егор Владимирович Демин хорошим, надежным работником родной чубаровской земли. Но ему не удалось исполнить предназначения, определенного его именем. Он успел исполнить долг солдата, свидетельство чему – рубиновая звездочка боевого ордена Красной Звезды.